- Смотри, как бы не опозорилась, малютка Энди! А то можно и самой стать лузером!
Андреа лишь улыбнулась «Энди. Я и забыла». Андреа стала бежать ещё быстрей, старалась бежать как никогда быстро, изо всех жалких силушек, которые в ней ещё есть. Или же она ошибалась и чего-чего, а сил в ней было больше всего того, что в ней ещё осталось. Холодный ветер больно врезался в лицо, но это не останавливало Андреа. Эту боль она любила. Она наслаждалась ею так же, как и болью в мышцах после тренировки. С такой сладкой, такой восхитительной, такой желаемой, такой приятной болью Андреа была согласна жить всегда, каждую секунду своей жизни, каждый шаг и вдох, каждое движение. Андреа никогда не могла объяснить своим яйцеголовым (но умными они вовсе не были) одноклассницам, что такого в этой боле, что Андреа каждый день изнеможалась до предела, лишь бы чувствовать её во время тренировки, и после неё, чувствовать её всегда.  Они её не понимали и не поймут, так как их голова забита лишь гуляниями, парнями, любовью, деньгами, славой. Это всегда раздражало Андреа, поэтому она всегда смотрелась чудачкой, малоразвитой, запуганной девочкой, правильной дочкой или же как говорили одноклассницы у неё за спиной (как и всё остальное впрочем) «Ребёнок», ребёнок которому не дано понять их взрослое величество. Хотя, как показывали эксперименты они боялись её, всегда улыбались и делали вид, что любят её, что они её друзья. В принципе Андреа всегда имела авторитет, сама не понимая почему. Андреа давала возможность верить им в то, что она повелась на их фальш. Это забавляло её каждый раз, когда она их видела. Но она так и не поняла, была ли она действительно мала, или же они не достаточно взрослы что бы понять её. Или же они просто разные они люди а она, а что она? Этим вопросом она задавалась так же не раз. Ей всегда хотелось об этом с кем то поговорить. Но даже с сестрой это получалось не так, как ей хотелось.
И вот они уже на ступеньках, летят к кабинету. Анастейша хороша в беге, Андреа спасло лишь то, что она выбежала первой. И вот он кабинет, момент истины. Анастейша дышит в затылок Энди. Дверь приоткрыта и Андреа с шумом вваливается в кабинет, чудом не распластавшись у порога и удержав себя на ногах. «Кабинет. Он. Это не. Но. Почему?». Андреа ожидала увидеть большущий амфитеатр и кабинет без окон цвета дерева, впрочем, словами не передать, что она хотела увидеть, а вместо этого простой школьный кабинет и парты в три ряда. Зеваки в кабинете все удивлённо обернулись и уставились на неё.
- Что?! – раздраженно фыркнула Андреа разочарованная увиденным и рухнула на стол последней парты ряда, который ближе к двери.
«Что за чёрт? Я не ошиблась кабинетом? Что это за?»
Анастейша прошла возле неё и Андреа тихонько шепнула ей:
- Лузер - и ухмыльнулась, давая понять «Я победитель детка! И я довольна этим!».
Преподаватель видно вышел, но было явно видно, что урок в самом разгаре, так как ошеломлённые зеваки её  вторжением в класс минуту пошушукались и уставились дальше в свои чудо тетради, усердно что-то изучая. «Полу-боженьок» было не много и множество парт пустовало. Андреа странно смотрелась на задней парте, так как все остальные детки сидели чем поближе к доске и всяким магическим штучкам и преподавателю, что бы получше всё видеть и слышать. Поэтому парты перед Андреабыли пусты. Иногда некоторые из детей оборачивались посмотреть на Андреа, которая развалилась на стуле, будто у себя дома на кресле. Ну да, они наверняка увидели её впервые за этот учебный год. «Не самая примерная ученица», подумала Андреа, взглянув на этих О восхитительно умных деток.
В дверь кто-то постучался, но Андреа не обернулась. За спиной послышался вздох облегчения. Девушка направилась к ближним партам, но на секунду помедлила возле Андреа, а затем пошла дальше. Андреа лишь одними губами сказала сестре «Повезло. Лузер не ты» и ухмыльнулась, она знала, что сестра поняла каждое её непроизнесённое в слух слово.
Андреа даже не заметила преподавателя, который вошел в класс, та и он видимо не заметил её, хотя нет, её не возможно не заметить здесь. Он просто сделал вид что не заметил. Зеваки снова посмотрели на меня. И в голове всплыла лишь одна мысль «Бунтарка». Андреа одарила преподавателя своей самой очаровательной улыбкой (которая вовсе не значила усмирение у покорение, скорее наоборот ), достала свою тетрадь, дабы не огорчить сестру и стала «писать» на самом деле рисовать.

Отредактировано Андреа Феницис (2013-11-18 21:16:48)

Время шло долго, казалось, что конца не будет этому «страшному кошмару». Листок за листком срисовывались, мысль за мыслей уплывала, а время всё не тикало и не тикало, точно бесконечность. Доска полностью исписана, дети внимательны, преподаватель сосредоточенный, а утро всё не клонится к вечеру.
Андреа уже и притопывала и напевала в уме песни, которых так не хватало в этом скучном сером мире. Андреа всмотрелась в надписи на доске и поняла, что без понятия почём лекция то. Нетерпения раздирало. «Сколько хоть эта лекция идёт?».     
В мыслях уже появилась идея свалить пока никто не видит и побежать туда, куда ноги понесут, но она не могла огорчить сестру. С глубоким вздохом Андреа снова взялась рисовать.   
И тут чудо небесное. Конец. «О, ну наконец-то!». Андреа подорвалась и быстрым ходом вылетела из кабинета. «Ждать ли Стейси? Думаю, будет подло сбежать, так и не подождав её». Андреа оперлась на стену возле выхода из здания. Возле неё проходили детки и смотрели с каким то удивлением. «Ну да, уверена для них это новинка. Не каждый день увидишь девушку с таким поведением как у меня. А у них за такое «промывают мозг»? А то уж больно правильные тут все. Даже тошно. Кто бы подумал, что я буду скучать по мальчишкам из своего класса и по …. Да лучше бы не вспоминала».  И вот Стейси возникла в коридоре ведущему к выходу, вернув Андреа на землю из больных для неё воспоминаний и мыслях. Каждый обернулся посмотреть на неё. Анреа всегда удивлялась, как такая простая девочка может так выделятся с толпы народа. Хотя причина была видна даже  невооруженным взглядом. Стейси всегда была красива. Фигура. Внешность. Телосложение. Взгляд. Улыбка. Ум. Разговорная манера. Шутки. Мудрость. Сдержанность. Сила. Ловкость. Смелость. Грация. Простота. Да Анастейша однозначно была красавицей. «Удивлена что её мать не Афродита». Стейси всегда выглядела младше своих лет. Ребенок с опытом и философией как у пожилого человека. Она всегда мыслила как взрослый человек. Будто прожила не свои 19, а все 49 лет, и поведала в жизни всего, и сладкого, и горького, и поучительного. В принципе Андреа знала, их обоих закалила жизнь без родителей, жизнь где были только они и больше никого. Даже любящая бабушка не смогла запомнить пустоту в душе которую оставили родители. Хотя она и стала для них всем: и мамой и отцом, и сестрой, и учителем, и поддержкой, но в тоже время всегда оставалась тёплой и любящей бабушкой. «Нет. Стейси это не просто полубог, это кто-то намного больше. Она глубокий человек. Боги одарили её всем. Хотя нет. Это заслуга не Богов. Это она! И ни один Бог на всём этом белом свете не смог бы создать такое существо как она, это не в их силах. Она красива как Афродита, мудра как Афина, любящая семью как Гера, сильна как Зевс, воинственная  как Арес, ловкая как Гермес, меткая как Артемида, любящая очаг как Гестия. Она превосходна. И никто этого не возразит »
Андреа помахала рукой, увидев, что Стейси ищет её взглядом.

- Да ты сегодня решила сразить всех наповал. Сам Гермес бы позавидовал твоей скорости. Как внезапно вломилась в класс, так с него и исчезла. Неужели лекции так тебя пугают? – сказала Стейси с ехидной улыбочкой. Лучше уж язвительный ответ с улыбкой от сестры, чем эта кислая мина на лице.     
- Та да, даже богам есть чему у меня поучиться. Испугалась? О-хо-хо. Конечно я испугалась малышка Стейси, а как иначе – Энди прыснула от смеха и, взяв Анастейшу за руку, потащила её на улицу и тут же добавила, – они ведь сожрут меня и глазом не моргнув. Я ведь такая сладенькая, как меня не слопать? И вообще Стейси, как ты могла забыть? Я ведь очень нежненькая, на меня нельзя смотреть своими любопытными глазками, а то расплачусь.
Андреа припадочно хохотала, заливаясь слезами, и все проходящие искали глазами предмет такого шума.
– Вот видишь Стейша – указывая на лицо, сказала Андреа, – они смотрят и я плачу, я же говорила я слишком нежненькая для такого, их взгляд, Стейси ты разве не видишь? Они хотят скушать меня.

Габи недавно попал в школу. Он ещё не до конца осознавал, каким дарованием от природы он обладает, поэтому ещё в глубине души опасался этого места. Вед все здесь, получается, являются обладателями экстраординарных сил и способностей, которые им обеспечило их происхождение.
Войдя в лекционный зал, Габриэлло не мог не привлечь внимания. Его одежда смотрелась несколько экстравагантно, особенно вырез, открывавший гладкую от природы грудь, ну и прическа, отличающаяся своей вычурностью, будто бы сделанная для показа мод. Ах да, ещё вполне себе неплохая фигура, которой мог похвастаться Габи. Он огляделся, примечая свободные места, и сел за свободную парту, что находилась по соседству с вальяжно рассевшейся девушкой. Габи не мог не заметить перешептываний, что вызвало его появление на публике. К своему разочарованию, Габриэлло заметил, что не взял ручки или карандаша для того, чтобы вести конспекты. Оглядевшись, юноша придвинулся к сидящей рядом девушке (той, что вальяжно раскинулась) и спросил:
- Сеньорита, не будет ли у вас запасного карандаша или ручки? Если имеется, не могли бы вы мне его одолжить?

Оффтоп: Если тут еще кто-то планирует дописывать предыдущий отыгрыш, то нам типа пофиг, вы типа сами виноваты.

Название мы не придумали.
Банда: Сет Шур, Соня Адельгейм, Эрл Грей.
Время: день на последней неделе августа,
перед началом учебного года.
Последняя неделя перед началом нового семестра, в который он вступит, однако ж, не в привычной роли ученика. Это было время, когда можно в последний раз пообщаться с сестрой и ее корешем на равных. Потом, конечно, мало что измениться в их отношениях, но... Но это далеко не факт. По крайней мере, он все еще жил в доме Посейдона и никто не тянул его в преподавательский. Этому он был несказанно рад. Как там можно жить, деля жилплощадь с теми, кого недавно считал коварными мучителями?
Эрл пер с собою ящик из смертного мира, в который, наконец, смотался этим летом. Возвращаться туда было чем-то непривычным. Да и неприличным, учитывая то, сколько он там не появлялся. Не то, чтобы ему было стыдно за то, что он не навещал родственников. Нетушки, стыд ему вообще не сродни. Просто как-то неприятно. Даже несмотря на то, что вновь увидел людей, которые должны быть ему самыми близкими.
Комната в орлеанском доме оставила на его душе неизгладимый след ностальгии, и чтобы его, наконец, стереть, Грей решил оставить неизгладимый след на своей печени. Но в лагерь получилось протащить только ящик пива, которым он собирался споить ни в чем неповинных сына Диониса и его подружку. Уж первый-то, черть, точно не откажется.
Они договорились встретится в лекционном зале, ключи от которого уже находились в кармане брюк. А где еще распивать спиртные напитки, как не в храме науки? Да и запрещено тут по домам мотаться. А тут никто не спалит. Какой дурак сунется в класс за несколько дней до начала апокалипсиса? Надо же успеть еще отдохнуть.
Грей открыл дверь в кабинет и поставил ящик, гремящий стеклом, на парту, за которой он раньше сидел, развалившись, и постигал глубинное. Настало время снова этим заняться. Он присел на край стола и вскрыл свою первую жертву. Сейчас Шур точно быстренько прибежит, у него на эти дела чуйка. В подтверждение этому где-то в коридоре послышались шаги. Предвещая лучший августовский вечер, сын Посейдона выкрикнул, ожидая, что его услышат:
- Беги, Форест Гамп. Чудеса, обычно, долго не ждут. Особенно нас.

Соня еле разлепила глаза, когда в ее дверь постучался самый шикарный мужчина лагеря полубогов и просто отвратительный оборванец, Сет Шур. Она еле поднялась с постели и, посмотрев на свое личико в зеркале, невольно отшатнулась. А этот гад еще что-то там говорил про долгие сборы. Он же не знал, как сильно ее клонило в сон. Идя по коридору, Адельгейм вглядывалась в лицо того, кто держал ее за руку, изучая его. Чем это он ей так приглянулся? "Сет, ты страх Божий" - смеялась она. В последнее время они так сблизились, что даже и думать забыли про свои тайны и секреты... Которые внезапно начали тревожить ее сегодняшним днем. Лето, и правда, было замечательным. Все плохое будто растворилось, оставляя место в памяти только для улыбок и счастливых воспоминаний. Но сегодня... Как гром среди ясного неба, странные сны, напомнившие ей про то, кем она была. Все они так странно перемешивались с воспоминаниями о Джеке, даже самыми ранними, что сейчас ей хотелось смотреть на это лицо вновь и вновь, запоминать его, чтоб в ее памяти и подсознании оставалось только время, проведенное с сыном Диониса, и ничего больше. Ни крупинкой темного прошлого.
Из задумчивости ее вывел Сет, который вдруг понесся по коридору, подобно Гермесу. Адельгейм тут же просекла в чем подвох. Спасибо, братик! Спасибо, Джек! Спасибо, мальчики, за то, что притащили ее на эту пьянку. Она не имела ничего против этого, вечно молодые, вечно пьяные, как говориться, но, все-таки, тащить ее на выпивон - это уже свинство.
Завидев лучшую свою подругу - бутылку, Сонин новоиспеченный ухожер совсем позабыл об их, вообще-то, взаимной любви. И все такое. Шур сразу отпустил ее руку и бросился обниматься с пивом. Впрочем, ее это не сильно расстроило. Адельгейм, наконец-таки, видела брата. Черт, он уехал, кажется, на целую вечность. Сейчас так приятно было вновь посмотреть на эту хитрую морду, собравшуюся бухать с ее парнем... Соня подошла к Эрлу и приобняла его, шепнув что-то типа "Здравствуй, заяц". Затем прошла к стулу, который был любезно для нее приготовлен, присела и загляделась в окошко, не слушая разговоров мальчишек. Как же это было замечательно! Последние деньки лета, их классная компания, старые добрые беседы, понятные только им одним на целом свете, тишина лекционного зала и оранжевый свет заходящего солнца, льющийся прямо в окно и устилающий полосами-дорожками ряды парт. Действительно, в этом вечере хотелось бы остаться, не двигаясь ни к чему новому и, тем более, к старому. Просто застыть в настоящем и быть такой счастливой всегда. Больше никогда не чувствовать тревог.
- А тебе, лапушка, передать напиток Богов или так, водичкой подавишься? - перебил ее идиллию Джек.
Соня улыбнулась:
- Вот вы охламоны - сказала она как можно более ласково - Лучше уж водичкой. А Вы пейте-пейте, набирайтесь сил перед учебным годом.
Она потрепала волосы Шура и прошла к окну, заглядывая в мир полукровок, который сейчас уже казался более родным, чем любой другой мир. Здесь и сейчас она была счастлива.

Сет открывал одну бутылку за другой, проглатывая их за считанные секунды. Эх, ну и истосковался он все ж... по смертному миру.
- Стоят, куда ж они денутся? Орлеану неприлично второй раз-то. Америка, как всегда. Но ты ж там не был, не знаешь. А смертный мир как одна большая погибель. Непонятно, что с этими чистокровными хомо сапиенс не так. Суетливые все какие-то в этом нашем мире, огрызаются. Злые, короче. У них там сейчас так во всех сферах жизнедеятельности. Чем мерзопакостнее, тем лучше, - ответил на поставленный вопрос Грей.
Шур пожал плечами. В общем, все так, как оно и было, когда он оттуда смотался. Да и здесь-то, на самом деле, не лучше. Тоже, знаете ли, все ищут, в какую бы грязь окунуться с головой. Это ведь так доставляет. Сет бы тоже не прочь найти свою нишу в "мерзопакостном", но случай пока не подворачивался. Кроме осушаемых втихую бутылок пива в лекционном зале, ничего криминального. А Шур уже соскучился по всякой такой ерунде. Некуда было девать свою темную сущность. Она, хоть итак выпирала и лезла из ушей, но былых приключений все равно ей не хватало. Где же тут найдется место злодеяниям?
- Да ну этот смертный мир. Он для меня как темнота, с недавних пор. Ничего хорошего не стоит ожидать от смерных. От нас. на самом деле, тоже, но это уже совсем другая история.
Шур поначалу не заметил сцены, происходившей у окна. Но потом, протерев глаза от накатившего тумана, глянул на Адельгейм и спросил:
- Ты чего такая? Обидел что ли кто? Ты только скажи - я ему морду набью. Ну, или там, белку на него натравлю. Не суть. Ты только скажи - закивал сын Диониса, отпивая из бутылки вновь и вновь.

- Ты чего такая? Обидел что ли кто? Ты только скажи - я ему морду набью. Ну, или там, белку на него натравлю. Не суть. Ты только скажи.
Грей прыснул от смеха. Какие они, дети Диониса, забавные. Только отопьют, а вот уже - "И тут Остапа понесло". Грей глянул выразительно на Адельгейм, типа он тут не при чем: Остап сам нажрался, как свинья. Но на лице сестры читалось какое-то недоумение, неловкость что ли. Ее просветленный взгляд метался от Шура к двери, и Грей понял, что в глазах Сони они сейчас выглядят как два засранца, у которых грехопадение сейчас из ушей повалит. Боже, бабёнка, это всего лишь пиво, - мысленно передал сообщение Эрл... и тому, и другому. Казалось, оно сейчас подходило по смыслу в обоих сложившихся ситуациях. Грей бросил лукавый оценивающий взгляд на Сета, решая задачу в уме: "Дано: туша массой килограмм в семьдесят, бутылка пива объемом в ноль пять и неисчерпаемые амбиции. Вопрос: через сколько минут туша в семьдесят килограмм, подвергаясь воздействию бутылки пива, выбросит в окружающую среду свои амбиции?". Сын Посейдона оскалился и, пользуясь усовершенствованным навыком к телепатии, послал сестре смайлик, типа такого: =)
Но Соня не оценила его супер-остроумия по достоинству, так что ответ последовал незамедлительно: Что-то недоброе чую я в тебе. Как ты мог так сильно споить его? Я думала, ты мне брат...
- А чо сразу я-то? - по привычке вопросил Грей, усаживаясь на преподавательский стол и глядя на попытки сестры утащить от сюда своего хахаля. Глупышка. - Ну и валите! - обиженно добавил он, неприличным жестом показывая направление. Видимо, пиво, и правда, волшебное было.

Не названный отыгрыш
Участники: Элиза Рейд, Мелани Флокс,
Вейлери Тейлор, Маркус Толкен,
Нел Луниэль, Эрл Грей

Элиза запыхавшись ворвалась в зал. Судя по всему лекция еще не началась. Отдышавшись, она посмотрела на часы. Ну конечно лекция еще не началась, ведь она прибежала за 15 минут раньше. На лекцию ее позвала сестра, которая на ближайшее время будет для нее преподавательницей. Эля выбрала себе парту спереди. Она устроилась поудобней, и стала осматриваться. С доски на нее смотрела ее мама, также как и все Олимпийцы. Это место ничем примечательным не отличалось. Кабинет как кабинет. Зеленые обои, немного потресканный потолок с облупившейся краской, учительский стол. Ну и то, без чего не обойдется ни в одно кабинете, и то что казалось самым примечательным дочери Афины- шкафы с книгами. Но у Эли был свой запас. Так что на парту грохнулась стопка книг из сумки, и юная полукровка погрузилась в чтение.

Отредактировано Элиза Рейд (2016-07-29 21:12:03)

Маркус зашел в зал. И сразу начал размышлять, почему это место называется залом. Кабинет - да, но залом определенно нет. Он осмотрел кабинет, и тут заметил двух девушек за первой партой. В одной из них он сразу признал Элизу Рейд, а вот вторая была ему незнакома. К сожалению незнакомая девушка села рядом с Элизой, так что место рядом с ней было занято. Ну, не проблема.  Он уверенно направился к парте за ними. Положив свою сумку, он повернулся к девушкам сидевшим перед ними. Сначала он немного замялся, но потом все таки сказал:привет, как дела? повернувшись ко второй девушке он сказал По моему с вами мы не встречались. Меня зовут Маркус Толкен. А вас как?