Отшельник шёл по лагерю. Он уже не первый день думал, чем себя занять в этом загадочном для него пристанище. Здесь было много мест, где он мог бы уединиться, но сейчас же лето, ему хотелось чего-то особенного.
Вот он вышел на пляж моря.
Хм... Лагерь посреди леса, да ещё и с морем, очень интересно.
Ему показалось, что именно это место как никогда лучше подходит, чтобы почувствовать всю прелесть лета. Дождя сегодня не было, как, впринципе, и облаков. Что могло быть лучше?
Отшельник снял с шеи свой загадочный амулет, повесил его на ветку так, чтобы глаз точно смотрел на море и сам уселся на песке.
Ну что, дружище, давненько мы с тобой так не располагались.
Отшельник стал смотреть на море. Он всегда любил воду, до тех пор, пока сам в неё не заходил. Плавать он не умел, потому и не хотел лишний раз рисковать. Его не покидала мысль, что он не может понять где он находится. Он думал, что лагерь находится в глуши леса, там где моря никогда и не было, но решил, что ненадолго отвлечется от этой мысли, какая разница, главное, что ему сейчас не так уж и плохо здесь, никто его не трогает.
Задумавшись он совсем забыл, что перед уходом из библиотеки, захватил оттуда пару книг.
Так, посмотрим, что тут есть... "Всё о драконах", " Алхимия средних веков", "Полное описание богов Греции". Тьфу, блин, ну и что я взял, где нормальные книги? Мда, в следующий раз буду смотреть что беру.
Сев в свою любимую позу, отшельник принялся за первую книгу. В ней описывались все драконы мира, их место жительства, форма тела и даже строение. Открыв книгу он стал читать. С каждой главой становилось всё интереснее, драконы были всё необычнее. Вот шла глава про европейского дракона, а вот идёт описание накера. Драконов было великое множество, каждый был уникален по своему. Китайский лун был, к примеру, мудрый, но без крыльев, а феникс был глупым, безногим, но всегда летал в небе.
Отшельник был увлечён, он рассматривал нарисованных от руки драконов в книге. Вот началась глава про строение драконов. Были крылья, когти, чешуя и глаза...
... Зрение у драконов лучше, чем у всех других животных, обитающих на земле. Мы предполагаем, что раньше драконов убивали только для того, чтобы использовать их глаза в телескопах в качестве линз, пока не научились делать их из стекла... Так, а есть тут что нибудь более ценное? ... Дракон способен увидеть драгоценный камень с расстояния почти в 2 километра... - Отшельник посмотрел на свой амулет, тот в свою очередь посмотрел на него. - Слушай, дружище, может это и есть та великая сила о которой говорила библиотекарша? - Амулет перевёл взгляд на море. - Ай, ну тебя, вечно ты всё обламываешь.
Отшельник продолжил читать книгу, вскоре стемнело, но он так и продолжил сидеть и читать на пляже, не заметив того, что прекрасно видит в темноте.

Лойд терпеливо выслушал морали о совершенно незнакомом государстве. Что он знал о месте, где она родилась? Что там Ленин, зима и медведи? Как вообще можно было по этому скучать?
- Знаете, мне всегда казалось, что все, что нужно женщине, так это лежать на каком-нибудь пляже, к морю поближе. А вы скучаете по холоду. Что такое эта ваша Россия? Неужели никогда не хотелось жить, например, в Австралии? - Лойд остановился, нахмурился от недоумения и взглянул в глаза преподавательницы. Да, там он ясно прочитал, что никаких Автралий и пляжей ей не нужно.
Он поражался ей с каждой секундой все более. Только сейчас он ощутил, что разница в происхождении и воспитании, все-таки заметна. Лойд впервые явственно почувствовал себя скучным и серым. Он точно не знал, какой была жизнь собеседницы до того, как она попала в лагерь. Через что ей пришлось пройти и что испытать. Но он уже четко понимал, что эта женщина сильнее его. Морально. Намного сильнее. И Байрон ей не нравится! Какой абсурд!
Они вышли к морю. В следующую секунду Лойд осознал, что ничем хорошим это не кончится. Его тащили к воде. А он даже не попытался возразить. Сегодня ему и так ясно дали понять, что "связываться с русской женщиной" - себе дороже. Потом Бонгард фон Шиллер понял, что только что его спутница сбросила босоножки. Он испугался не на шутку, но было уже поздно, ибо его с каким-то чертовским озорством затащили в воду.
- Да будет Посейдон! - закричала Амфи, обрызгав спутника водой.
Лойд замер с лицом, не выражающим, ровным счетом, ничего. Он просто уставился вдаль, тяжело вздохнув. Хотелось то ли плакать, то ли смеяться. Она вела себя как дитя. Он же почувствовал себя надоедливым скучным взрослым.
- Амфи, вы неисправимы - заметил Лойд, одергивая ворот рубашки - Но еще больше, похоже, неисправим я.
В тот самый момент он осознал. что всю свою жизнь был пессимистом, считающим простые человеческие чувства пороком. Для статного мужчины, которому уже за сто, плескание в водице было вещью непозволительной. Он осознал это. И тут же обрызгал девушку в ответ. С каких пор для него появились непозволительные вещи?
Сейчас он чувствовал себя счастливым. В свои двести с хвостиком иногда полезно вновь ощутить себя ребенком. Это, как не странно, не стоило ему больших трудов. Ей Богу, одно его пугало. Картина брызгающихся преподавателей и в правильном, и в неправильном контексте легко бы позабавила учеников.
Лойд остановился и внимательно смерил взглядом Анисью.
- Знаете, а ведь насчет Байрона вы глубоко ошибаетесь, леди. Послушайте.
Мне сладких обманов романа не надо,
Прочь вымысел! Тщетно души не волнуй!
О, дайте мне луч упоенного взгляда
И первый стыдливый любви поцелуй! - с наигранностью и важностью прочел он. Эх, можно подумать, я когда-то любил Байрона!
- Амфи? Прости меня за то, что я сейчас сделаю - прошептал он и прижался к ее губам.

Небо чертило на ладонях линейки чистой воды. Немо был не против такой шалости, ведь он был заранее подготовлен. Еще с утра его крылья постепенно начали темнеть, и Эйяфьядлайёкюдльсон понял, что настало время снарядиться. Он нашел где-то ярко-красный дождевой плащ, чтобы не намочить это замечательное тело, но вот незадача: крылья так и не испарились. В итоге, Нем превратился в огромное поливинилхлоридное нечто с горбом на спине, который был в два раза больше самого полубога. Крылья под плащом сейчас слегка покачивались при ходьбе, и о ужас - это выглядело так, как будто из его спины сейчас вылезет чужой. Но ладно с ней, со спиной! Потом же еще и плащ латать придется!
Он шел навстречу ветру и дождям! Точнее, он просто плелся к морю, чтобы посмотреть, не прыгнут ли в его объятия нереиды, испугавшись шторма. Ну, или просто так - не прыгнут ли? На самом деле, эта глупая мысль его посетила чуть позже, и она тут же пришлась ему по вкусу. Изначально же, Немо вот уже месяц собирался сходить на море и посмотреть, как там. Его успехи в познании лагеря пока что не радовали. В прошлый раз он заблудился в роще, среди трех берез. Но с морем он был настроен решительно, там ведь берез-то нет. Однако все никак не мог подобрать подходящий час, чтобы ринуться туда. Все как-то лень было, да и дела находились. Зато сейчас, когда до него дошла новость о приближающемся шторме, он понял: самое время. Ну, а когда он еще сходит? Подобные события всегда служили флажком старта для него. Тем интереснее.
Сейчас он шел по тропинке к морю, рассматривая почерневшее небо сквозь мокрые ветки деревьев. Впереди, вдалеке топал кто-то еще, но Немо не сразу обратил на это внимание. Он уже привык к многолюдности, которой до этих пор его жизнь не баловала. Сейчас ему казалось совершенно нормальной любая ситуация, происходившая в большом круге лиц. Но все-таки через пару минут в его голове промелькнула мысль: Кто это такой же бешеный прется на море в шторм? Теперь ему начало казаться, что все это не зря: вся эта плохая погода, идиотские сумасшедшие идеи и красный дождевик. Если здесь есть кто-то еще, значит можно успеть ввязаться во что-то нехорошее, или, в равной степени, неадекватное.
Эйяфьядлайёкюдльсон, заручившись интересом, пошел за огоньком, попутно прикидывая, кто бы это мог быть. Сейчас он точно понимал, что это девушка. Поэтому, если нереиды не захотят кидаться в его объятия, у него будет второй шанс.
Наконец, впереди показалось море. Немо остановился, выжидающе. Ему стало интересно, для чего эта таинственная леди сюда идет? Может, это какие-то загадочные древнегреческие ритуалы?
Горбатый долбаносус поспешил спрятаться за веткой какого-то дерева, как будто это могло ему помочь. Он проследил, как девушка прошла вперед и остановилась у кромки воды... Бездельничая. Встала и смотрит. Это что еще такое?! Посейдона, что ли, вызывает мысленным потоком?
Не смея больше терпеть любопытства, Немо двинулся вперед, ботинками утопая в мокром песке. От этого, наверное, его шаги выглядели еще более зловеще. Тут к нему в голову пришла еще одна замечательная идея и, остановившись в нескольких метрах от незнакомки он злобно и громогласно зарычал: "Бармалей рощи пришел по твою душу, отпрыск Олимпа!".
Это был нечеловеческий голос, которым говорить могла, разве что,... Звезда смерти. Где-то вдалеке сверкнула молния...

- Итак, с кого снять баллы за прогулки после отбоя?
Нем буквально очнулся на этой фразе. Все, что происходило до этого, он не запомнил. Это было слишком быстро и слишком непонятно. Сын Гипноса никогда не акцентировал внимания на таких вещах. Единственное, что он осознал, это то, что эта бешеная Флокс только что пыталась воткнуть нож в его сердце. Эйяфьядлайёкюдльсон побледнел и стал сдавать назад. Бестия! Господи, куда он попал? В изоляторе и то было спокойнее! А здесь все так и норовят тебя прикончить!
- Вы... ты... ты зарезала меня! - проговорил Немо одними губами, глядя на расплывающееся по бинту пятно крови и морской воды - За что? - проревел он уже в голос, пытаясь стоять на ногах и не падать в обморок от пережитого кошмара.
дождь стекал по руке, вымывая из-под бинта ржавые струйки крови.
- Меня нельзя ранить небесной бронзой! У меня на нее аллергия! - соврал Нем, пытаясь не выдавать то, что он просто напросто не переносит вида крови. Это не он виноват. Это статистика.
Он постелил плащ на песке и уселся, подавляя желание выплюнуть в море сегодняшний ужин. И этой водой ему промывали рану! Какая антисанитария! Глаза начали медленно закатываться глубоко под веки, и сейчас, казалось, вывернуться наизнанку, после чего уши поменяются местами, а зубы сами собой вывалятся. Соберись, тряпка. Ты же устроил переполох в Европе! Какого хрена-то сейчас от раны умираешь? А если она туда заразу занесла?
- Мне надо к врачу... - простонал Эйяфьялайёкюдльсон.

Галлюцинации и прочее постепенно начали отступать, когда Мелани посоветовала ему отвлечься от вида крови. Пару минут назад он чуть было не умер, пока смотрел, как она варварски трогает повязку на его руке. Но теперь боевое ранение было накрыто пледом и Немо пытался думать о том, что кожные покровы, на самом деле, в целости. Сейчас он даже мог слышать речь преподавательницы, хотя совсем недавно ее перекрывал шум и звон. Эйяфьядлайёкюдльсон глубоко дышал, ощущая, как зеленая плёнка перед глазами медленно растворяется. Он опустил голову и второй рукой постарался вытереть лицо. Он обнаружил, что дождь на нем сухого места не оставил. Всё было потеряно. Вкус к жизни, эпидермис и сухость - абсолютно всё. Теперь уже было всё равно. Когда в одночасье теряешь такое огромное количество необходимостей, самое время заниматься ерундой на берегу моря. Можно даже поговорить с нападавшим.
- Лучше давай отвлекись, и расскажи мне, что в тебе не так? Мы с тобой до лагеря, случайно, не где не встречались?
Нем задумался. Не так в нём было почти всё, так что первый вопрос звучал довольно глупо. А насчет второго тоже странно говорить. Их в былые времена разделял океан.
- Я не знаю. Не думаю. Если ты только в изоля... в изо... в изо-студии... Ай. Короче, нет. Не встречались. А что?
Он оценивающе оглядел преподавательницу. И с чего она взяла, что они где-то виделись до лагеря? Если бы он не запомнил эту встречу и этого человека, то Флокс бы точно запомнила его. В прошлом он был еще более яркой личностью, чем сейчас. Время его утихомирило.
Нем попытался подвинуться, и случайно дернул рукой под пледом, задев коленку девушки. Он бы извинился, но перед глазами материализовалось чужое воспоминание. Эйяфьядлайёкюдльсон испугался. Это было как будто бы его лицо. Картинка тут же испарилась, и первокурсник увидел мифологичку совсем близко. Жаль, что он не смог "за секунду до" прочитать ее эмоции.

Слегка оттаяла природа и чувства Дрейка к окружающему миру. Сегодня даже не до конца хотелось молчать и ненавидеть. В принципе, настроение было даже какое-то лёгкое, бездумное. Он решил так же бездумно поскитаться по лагерю. Всё равно делать ему давно было нечего.
Он вышел из дома и вообразил себе карту в голове. С тех пор, как он прибыл, он достаточно хорошо изучил территорию этого места для того, чтобы свободно здесь передвигаться, даже почти не блуждая. Сегодня его целью было море. Шел февраль, погода была недостаточно теплой для того, чтобы устраивать пикники, поэтому ему представилось, что он сможет посидеть один, позалипать просто так, чтобы хоть как-то скрасить себе денёк. Что делать еще, кроме того, чтобы гулять, он еще не придумал. Тупой сын Ареса.
Вскоре он действительно вышел на берег и вздохнул свободно. В центре этого больного поселения иной раз было невыносимо находиться. Не так уж много воспитанников было в этом лагере, поэтому все друг друга знали. Он чувствовал себя не то белой вороной, не то объектом исследований, не то жертвой. Чего все от него хотели?
Он прошелся вдоль берега, и вдруг увидел вдалеке свою старую знакомую. Куда бы и когда бы он не пришел, она возникала как из-под земли, без всякого приглашения. Это начинало настораживать. Мойры стебутся, каждый раз сводя их вместе. Недолго думая, Дрейк развернулся и пошел в обратном направлении, пока его не заметили.

Нет справедливости в жизни. Сколько раз он это повторял?
Проблема была лишь в одном. Он не заметил ее дурацкой собаки. Он вообще не знал, что у нее есть собака. Он вообще не знал, что тут бывают собаки. Он вообще не знал, что их можно заводить в добром здравии. Хотя, в случае с этой девчонкой всё, в принципе, понятно.
Пёс пришвартовался у его ног и стал настойчиво прыгать рядом.
- Сидеть. - упорно повторял Дрейк. Но собака была слишком глупой для таких невероятно сложных команд. Зачем тогда вообще нужны собаки, если их не дрессировать? Просто тупое прихлебало, которое будет тебя объедать. Во всем должна быть практическая польза.
- И снова ты попался мне на глаза, Фицджеральд. Точнее, попался на глаза Акамару.
Дрейк сквасил морду. Акамару, значит. Он будет называть его просто - Дуралей. Сокращенно Дурик. Ну какой умный человек будет докапываться до другого умного человека, видя, что тому итак тяжело живется! Дрейк многозначительно посмотрел на Пенни и сделал критическое замечание в ее сторону:
- Произноси мою фамилию с ирландским акцентом, пожалуйста. - Затем он посмотрел на пса - И оттащи от меня Шарика.. То есть, Дурика. Достал. Козёл у тебя, а не собака.

- Прошу прощения что моя собака доставила вам столько проблем.Ведь вы так боитесь за свою 5 точку, что даже пса отогнать не можете.
Дрейк пожал плечами. Ему не нравились пререкания и саркастические замечания, которые должны были возвысить произносившего их над бренностью и бессмысленностью жизни или человека напротив. Это было глупейшее занятие. Ему нравилась формальность в разговоре без всяких отклонений от нормы. Хоть и сами разговоры ему были противны.
- И, кстати, чтобы ты знал.Его зовут Акамару. А-КА-МА-РУ. Вот и по слогам, для особо одаренных.
- Акамару... Руки-Крюки какие-то... - вяло отреагировал Дрейк.
Как с ней вообще можно о чем-то разговаривать? Она называет собак дебильными именами. Собака у нее тоже дебильная, но она же тоже живое существо. Тирания. Тирания Дрейку нравилась, но не в исполнении этой умалишенной. Бесит. БЕСИТ. БЕ-СИТ. Вот и по слогам для особо обалдевших.
Он мог уйти, но всё решили за него. Демоны. Он прошел до места, где она сидела, и подсел рядом. Побесить ее своим присутствием.

Удивительно, как быстро их общение заходило в тупик. Удивительно даже для такого мизантропа, как он. Даже будучи высокоактивным социопатом, он не понимал, почему всё сводится к бездумному молчанию, и какой в этом смысл. Хард любила посидеть и помолчать. Собственно, если нечего сказать, то зачем все мы здесь сегодня собрались?
- Этот пес просто не умеет себя вести. Я пыталась научить его командам, но все было коту под хвост.
А вот это его как раз не удивляло. Если она не авторитет для человека, то для собаки тем более. Собаки во многом более осмотрительны. На людей у них тоже чуйка. Возможно, Дрейку даже стоило пересмотреть свое отношение к этому животному. Если даже до него дошло, что с этой дамочкой лучше не связываться, то для мира еще не всё потеряно. Единственное, чего не понимал сам Дрейк - неужели он действительно хуже собаки?
- Удивительная всё-таки штука - море, - неожиданно начал Фицджеральд. Она была дочерью Посейдона. Может, ей хоть такие разговоры понравятся. - Мне, например, нравились россказни про морские сражения. Ну знаешь, "они сошлись: вода и пламя". Только там другие слова были... В общем, нравится мне такая эстетика. Это почти даже философия. Гигантские корабли, из стали, пластмассок, дерева, созданные человеком, горят и рушатся в бескрайней и вечной стихии. Как-то так. Я криво объясняю то, что думаю. Но, скажем, если бы я был поэтом, я бы писал только какой-нибудь «Lyubov Orlova». Кораблю, наполненному крысами-каннибалами. Знаешь, противный корабль. Остался без хозяев и блуждает в Атлантическом океане. Ирландцы уже четыре года ждут, когда Люба прибьется к их берегам. Думаю, когда это произойдет, я обязан там быть.
Наверное, это была самая длинная речь с тех пор, как он прибыл в лагерь. Ему никогда не нравилось вести спич, но хранить такую информацию у себя в голове непозволительно. Ей, как дочери Посейдона, просто надо это знать. Вот если бы взять эту кралю адмиралом на службу и отправиться на поиски затерянной в море цивилизации плотоядных монстров, вот это был бы сенсейшен.

Отредактировано Дрейк Фицджеральд (2017-03-18 14:43:27)

Дрейк выслушал всё, что сказала эта полоумная. Выслушал все ее бредни про ковчег, все ее захватнические планы по поиску подводных цивилизаций. И понял: такая хрень не могла даже присниться. Надо же было до такого додуматься! Нет, всё это решительно было бредом. Дрейк демонстративно нахмурился и посмотрел ей в глаза исподлобья. Затем встал на одно колено и спросил:
- Пенни Хард, ты будешь моей женой?
Ну конечно! Всё, что она сказала, он прямо сейчас и собирался сделать. Не было теперь цели важнее, чем построить ковчег и уплывать отсюда к чертовой бабушке, даже если придется взять с собой ее дурацкую собаку. Плыть в море и завоевывать территории. Звучало прикольно. Фицджеральд поднялся и стал осматриваться.
- Тараканов не возьмем, они продовольствие испортят. Собаку взять можно. Только сначала надо ее проверить на морскую болезнь. И, кажется, ты тут дочь Посейдона. Попроси у бати подгон, а то самостоятельно мы ковчег только лет через пятнадцать построим, а к тому времени нас уже рассекретят.

Дрейк наблюдал за семейной драмой. Пенни избивал отец. Сама девушка утверждала, что "он может только постоянно над ней стебаться и не отвечать на ее вопросы". Парень старался выглядеть серьезным, будто прочувствовал всю соль трагедии отцов и детей. Но на самом деле, внутри него гоготал Мом. Дрейк представлял, как Посейдон на морском дне сидит и говорит своим подчиненным, потирая ручонки: "Хард спросила, почему я не с ней. Ну-ка брызни ей в харю!". Пока он предавался своим грязным мыслям, он успел трижды забыть, что они тут делают.
- Привет, пап. Можешь выдать нам ковчег?- Пенни с умоляющим видом посмотрела на Дрейка.
Что? Какого хрена? Мы же уже здоровались... Решительно не понимая, какие родственные узы их вдруг начали связывать, Фицджеральд испугано кивнул, тем самым как бы подписав договор на аренду ковчега, за который не отвечал.
- Сработало?! - внезапно завопила Пенни, оглянувшись.
Дрейк тоже оглянулся. На них двигалось гигантских размеров нечто, напоминая о том, как важно иногда родителям вспоминать о детях. Если после этого Хард не запрыгает и не закричит "У меня лучший в мире папочка!", он в ней разочаруется.
- Ба... Да это царский подгон! Посейдон Кроносович, мое вам почтение.
С другой стороны, не может же это быть правдой? Сейчас он либо проснется, либо поймет, что их... обманули. Иначе как объяснить все это? Ведь изначально затея с путешествием была всего лишь шуткой. Впрочем, даже от одного взгляда на этот мираж захватывало дух. Если это правда, и ковчег настоящий, то им срочно надо было отплывать. Крысы бегут с тонущего корабля - на другой корабль в надежде, что он не затонет. В общем, пока здесь не собралась толпа туристов, надо отчаливать.
- Ну что? Попробовать сунуться?

Фицджеральд не заметил, как оказался на палубе. Честно говоря, он и сам не понял, как это произошло. Зато теперь пришлось убедиться: корабль настоящий, хоть ты тресни. Более того, стопроцентно магический, иначе как объяснить то, что он подошел прямо к берегам лагеря полукровок? По сути, он должен был сесть на мель, и тогда - как ты ни крути - пришлось бы вызывать спасательную операцию. Но нет. Тут, оказывается, еще и якорь потребовался. Атмосферненько.
Прежде Дрейку никогда не приходилось управлять целым судном, да и вообще он редко был в море. Пенни же, кажется, чувствовала себя здесь, как дома. Интересно, она читала какие-нибудь книжки по судоходству или это у всех детей Посейдона в крови? Благо дело, он был немного знаком с военной тематикой и, хоть в моряки не метил, примерно знал, как сработаться с товарищем якорем. В юности ему приходилось немного читать об этом.
- Провожу подготовку к съемке судна с якоря, - диктовал Дрейк, будучи уверенным в том, что командир его слушает. Командир и должен быть командовать, но не посчитал нужным. Фицджеральд проверил надежность крепления ленточного стопора, соединил цепные барабаны с механизмом брашпиля, подготовил шланг и открыл воду для промывания якорной цепи. - Брашпиль готов к работе. - В это время ковчег двинулся вперед, и Дрейк начал выборку якорной цепи, после чего отдал ленточный стопор и включил брашпиль. Якорная цепь пошла вертикально вверх и, когда якорь дошел до панера, брашпиль начал быстро вращаться, и цепь ослабела. - Товарищ кто ты там, мы на ходу.
Выполнив какую-то странную, до конца непонятую им работу, Дрейк отряхнул руки и, оперевшись на фальшборт, смотрел на то, как все дальше и дальше становится берег. Может, не такое уж плохое это знакомство. Может, не зря они встретились тогда в конюшне. Теперь хоть на кораблике на шару покатается. Оставалось только надеяться, что в лагере нескоро заметят их пропажу. Хотя кому они на фиг нужны?